Помните знаменитое высказывание Бернарда Шоу: «газета — это печатный орган, не видящий разницы между падением велосипеда и крушением цивилизации»? Но то о газетах, с ними давно всё понятно, а что же мы? Представьте себе, что завтра вам покажут газетную статью, описывающую жуткий пожар. Как думаете, вы больше расстроитесь, если прочтёте, что в этом пожаре погибло 10 000 или 5 человек?
Наши умы настроены на фиксирование изменений и сжатие информации до определённых моделей, когда это возможно. Было бы трудно создать конкретный образ, скажем, страдания тысяч людей — на основе самых разных фотографий. Люди провели большую часть нашей эволюционной истории в небольших группах численностью около двухсот человек, где существовало определённое ограничение на количество постоянных социальных связей, которые человек может поддерживать, так называемое Число Данбара. Мы просто не были настроены на то, чтобы сопереживать тысячам людей, не говоря уже о миллионах или миллиардах. В то же время благодаря нашему рациональному мышлению мы знаем, даже если мы не можем чувствовать,что меньшее число пострадавших предпочтительнее большего.
Если учитывать эти сведения, то одним из объяснений результатов исследования Данн и Эштон-Джеймс может оказаться использование разных частей мозга при прогнозировании (здесь включается рациональная система) и описании текущих чувств (за них, как вы помните, отвечает «старый мозг»). Когда мы спрашиваем свой мозг о прогнозе, он начинает разумно думать, что больше мёртвых людей должны вызвать большую печаль, если можно так выразиться (он ведь быстренько посчитал, сравнил, прикинул). Но в этих своих рациональных расчётах «новый мозг» упускает особенности работы своего старшего собрата, в котором нет ни критики, ни способности произвести расчёты и понять, что 10 000 и 5 — это совсем не одно и то же.
Но почему тогда люди из группы «синоптиков» неправильно прогнозируют свои чувства, полагая, что они будут больше расстроены от большего количества жертв? Ответ стоит поискать в загадках эволюции нашего мозга. В последнее время набирает силу теория двух систем мышления, согласно которой наш мозг представляет собой своеобразный конгломерат старых структур («старого мозга») и новых структур («нового мозга»). «Старый мозг» эволюционно старше, он достался нам от древних предков и практически не менялся за всё время существования человечества. Это часть нашего мозга, которая наиболее схожа с мозгом животных. Вот почему, например, мы смогли узнать так много о зрительной системы человека путём изучения этой системы у кошки. Старый мозг в основном связан с восприятием, действием и эмоциями и расположен ближе к затылочной части головного мозга. «Новый мозг» находится в лобных областях (префронтальная кора) и, как принято считать, специализируется на самоконтроле, оценке фактов, анализе — всём том, что связано с пошаговым мышлением. С точки зрения эволюции этот «новый мозг» образовался совсем недавно (эту теорию двойной системы популяризировал в 2011 году нобелевский лауреат Даниэль Канеман в своей книге «Мышление: быстрое и медленное»).